Свет в зале гаснет, сцена озаряется алым, с духовыми инструментами всех оттенков золота на ней появляются участники Московского джазового оркестра — биг-бэнда Игоря Бутмана, который считается одним из лучших в мире. Вот и сам маэстро, вечер начинает шуткой: «На улице идет дождь, а у нас идет концерт», — распевной интонацией цитирует Бутман крылатую фразу из «Покровских ворот». Все понимающе хлопают.
За контрабасом в этот вечер — Артем Баскаков, за ударными — Эдуард Зизак, за гитарой — Евгений Побожий. Незрячему пианисту-виртуозу Олегу Аккуратову коллеги помогают расположиться за роялем. Первая труба оркестра — Павел Жулин. «Золотые губы России», — снова шутит Игорь Бутман. Представляя музыкантов, он добавляет: «У нас все солисты, и все будут солировать, чего бы нам это не стоило».
Открыли концерт композицией «Прогуливающийся Бад» пианиста и композитора середины прошлого века Телониуса Монка. Считается, что именно благодаря ему произошла революция, и джаз с танцевальных площадок переместился в залы консерваторий. «А также филармоний, джазовых клубов, стадионов, корпоративов», — продолжает в духе стендапа Игорь Бутман. Музыка, тем не менее, вполне танцевальная. Примерно с третьей минуты захотелось подвигать плечами или хотя бы головой, но мы в консерватории, и остальные зрители пока сидят смирно — лишь некоторые тихонько постукивают пальцами или обувью в такт. Если закрыть глаза, легко представить, что мы где-нибудь в Чикаго или Нью-Йорке: вечеринка на крыше, легкий летний ветер, шелковые платья, коктейли…